Комментарии в СМИ

Андрей Алексейчук, юрист практики по интеллектуальной собственности / информационным технологиям «Качкин и Партнеры» подчеркивает, что, хотя оборот криптовалют сам по себе не запрещен, их использование может повлечь за собой претензии контролирующих органов в части потенциального участия в легализации дохода, полученного преступным путем, и финансировании терроризма.

На этой неделе американский телеканал CNBC провел в прямом эфире «похороны биткоина». По мнению ведущих, обсуждение криптовалютного рынка теперь не имеет никакого смысла — ажиотаж спал, криптовалюта снова теряет в цене. А Facebook, наоборот, разрешил рекламу крипты в соцсети.

Стоимость биткоина упала до значений ноября прошлого года. Его курс колеблется уже долгое время в районе $6-7 тыс. Высокая волатильность курса влияет не только на всю остальную криптовалюту, но и на популярность темы вообще. Но многие все еще продолжают верить в силу виртуальных денег. «ДП» решил выяснить, как живут люди, получающие зарплату в криптовалюте, почему они все еще ей доверяют и как обналичивают.

Криптозарплата 

Катерина живет в Петербурге и работает проектным менеджером в американской IT-фирме, у нее рабочая ставка в долларах. Но есть одно «но» — фирма официально не ведет никакую деятельность в России. Поэтому, чтобы на счету у девушки периодически не появлялись подозрительные суммы, происхождение которых она не сможет объяснить налоговой, зарплату ей зачисляют в биткоинах.

Такой расклад Катерину совсем не смущает, потому что недоверия, которое в последнее время преобладает в отношении к криптовалюте, она не испытывает.

«Криптовалюта просто перестала быть на пике хайпа, — считает девушка, — жизненный цикл любой технологии после повышенного внимания, когда она очень перспективна, но непонятно, как именно применима, — это период спада в поисках лучших вариантов использования, и затем — выход на адекватный уровень потребления и внимания, который потом сохраняется уже долго, так как технология сформировала свою нишу. Мне кажется, сейчас для криптовалюты как раз такой период, она просто формирует свою нишу и развивается дальше, уже без массового хайпа. Поэтому мое доверие к криптовалюте не подорвано, мне не страшно».

Почему компания выбрала начисление зарплаты именно в биткоинах, а не в другой криптовалюте, Катерина не знает, но предполагает, что возможностей использования и обналичивания биткоина существует гораздо больше, чем у другой валюты. Получается, что практически весь доход девушки состоит из виртуальных денег.

«Мне переводят эквивалент моей ставки в биткоинах на момент перевода раз в месяц. Выходит где-то примерно 0,25 биткоина», — рассказывает она.

Для того чтобы превратить виртуальную валюту в реальную, Катерина пользуется услугами продавцов-обменщиков криптовалюты.

«Я пользуюсь сайтом Localbitcoins, где можно найти людей, готовых обменять криптовалюту на наличные. Последний раз на встречу пришел очень приятный мальчик, дал наличных вперед, чтобы я не переживала, и это заняло не больше 15 минут».

Где обитают чемоданы с деньгами

Существует два способа обменять криптовалюту на рубли — сделать перевод онлайн либо встретиться с продавцом лично. При личной встрече одному переводится криптовалюта на его электронный кошелек — транзакция автоматически осуществляется при смене владельца валюты — другой получает наличные деньги. Каждый раз продавцы могут быть разные. На специализированных сайтах у них есть рейтинги — покупатели ставят им баллы, оценивая качество их услуг.

По словам Катерины, онлайн-перевод занимает порой больше времени, чем личная встреча. Нужно сперва перевести биткоины и потом ждать деньги.

На сайтах для обменщиков криптовалюты у каждого продавца есть свой профиль, где они обычно указывают желаемое место встречи с клиентом, суммы и валюты, с которыми они работают. Кроме того, отображается геолокация каждого продавца, поэтому их можно отфильтровать по городам и местоположению. Если верить данным Localbitcoins, то в Петербурге не так уж и много обменщиков биткоинов — чуть больше 20 человек.

Каждый продавец самостоятельно устанавливает процентную ставку на перевод валюты. Как рассказал «ДП» один из продавцов, трейдеры обычно стараются ее не завышать.

«Величина процента определяется рынком — бывают ситуации, когда он и минус 5%, а бывает, когда крипта покупается в ноль, то есть без дисконта к биржевому курсу. Все зависит от текущей конъюнктуры. Все как на любом рынке. Есть рестораны, где можно поесть за 1,2 тыс. вдвоем, а есть где за 15 тыс. Но в целом завышений нет, так как те, кто продают крипту, не вчера родились. Это люди достаточно продвинутые по определению», — объяснил продавец.

Он также рассказал, что маленькие суммы обычно продают через интернет-сервисы, а вот личные встречи принято проводить для крупных сделок — не меньше чем за 200 тыс. рублей за наличный расчет.

«Но, если вам нужны люди, которые чемоданы с деньгами таскают, то лучше пообщайтесь с московскими товарищами. В Петербурге все гораздо более уныло, поэтому многие мигрируют в Москву», — сетует продавец.

По найму

Филипп Хоменок, который отвечает за community relations в компании Confideal, считает, что такие транзакции налоговикам отследить вообще невозможно.

«Даже если они сами пойдут в налоговую, то там никто ничего не поймет», — считает он.

Компания, в которой работает Хоменюк, специализируется на смарт-контрактах, одна из областей применения которых — рабочие контракты между работодателем и работником. Они заключают виртуальное соглашение, почти такое же как на сайтах для фрилансеров, только в итоге работник получает зарплату в валюте Etherium. Компания зарегистрирована в Ирландии и находится под ирландской юрисдикцией, хотя, по словам Хоменюка, контракты заключаются жителями разных стран.

«Работник и работодатель находят друг друга на свободном рынке, и цена за работу будет рыночная. Год назад цена была бы в 2-3 раза выше рынка, но сейчас хайп прошел и все вернулись к обычным ценам. Цена фиксируется в рублях или долларах, но средством платежа в нашем кейсе является эфир. Заказчик депонирует эфир, и в соответствии с условиями смарт-контракта исполнитель автоматически получает частичную или полную предоплату. Или же 100% постоплату», — объяснил он.

Компания не ведет статистику по странам, поэтому сложно сказать, много ли нанимателей и работников из России. Но по словам Хоменюка, россияне среди их клиентов точно есть. Ищут в основном программистов, дизайнеров, трейдеров, маркетологов, сисадминов и авторов в СМИ о криптовалюте.

Рыцари Monero

Вакансии с зарплатами в любой криптовалюте можно найти в основном либо в специализированных каналах Telegram, либо на криптофорумах. Зачастую сами владельцы таких форумов существуют на виртуальные пожертвования от своих читателей.

Так живут админы сайта Xmr.ru, посвященного криптовалюте Monero. По словам одного из переводчиков и авторов статей для ресурса, в среднем он может зарабатывать до $300-400 в месяц. Большая часть людей, которые зарабатывают статьями о криптовалюте, не рассматривают ее как основной заработок, а лишь как подработку.

«У нас есть общий кошелек для донатов, с которого я потом делаю выплаты в монетах XMR (Monero. — Ред.) за проведенную работу над текстами и сайтом. Стараемся привязываться к среднему курсу монеты за месяц относительно USD по данным CoinMarketCap», — рассказывает один из админов сайта, который отвечает за финансы и распределяет зарплату.

Он признался «ДП», что его основная работа — госслужба, а заработанные средства он выводит редко.

«Обналичил первый раз для пробы 2 года назад, $10, понял, что система работает, и больше меня этот вопрос не интересовал. Самый крупный вывод, который я делал, был где-то в $500, купил себе новый телефон, и нужно было на всякие мелкие потребности», — поведал админ.

Другой автор статей для сайта рассказал, что воспринимает такой заработок как деньги на черный день.

«На общем фоне рубля и неуверенности в завтрашнем будущем у меня есть маленькая заначка под матрасом», — считает он.

Оба верят, что у криптовалюты есть большое будущее.

«Это далеко не первое падение цен и далеко не последнее, — думает финансист сайта. — Скоро на этот рынок зайдут настоящие деньги, триллионы долларов. Конечно, так называемым китам, корпорациям, правительствам, будущим инвесторам с крупными деньгами интересно опустить цены как можно ниже».

Его коллега сокрушается, что криптовалюту стремится взять под жесткий контроль государство, потому что чиновники не захотят упустить такой большой трафик денег.

«Очень грустно смотреть, что у нас видят только финансовую выгоду и не смотрят в сам корень технологии», — посетовал он.

Налоги с крипты

Андрей Алексейчук, юрист практики по интеллектуальной собственности и информационным технологиям «Качкин и Партнеры», считает, что так как у криптовалюты в России все еще нет однозначного юридического статуса, понять, как и куда делать с нее налоговые отчисления в случае, если человеку платят в криптовалюте, пока невозможно. Разве что нужно будет заплатить НДФЛ с суммы, которая получена при продаже криптовалюты.

«Вообще в соответствии с Трудовым кодексом оплата труда в неденежной форме допускается только по письменному заявлению работника в размере не более 20% от общей суммы заработной платы, в остальном оплата труда должна осуществляться в рублях или в иностранной валюте. Выплата зарплаты в бонах, купонах, в форме долговых обязательств, расписок, к которым — теоретически — могут быть отнесены некоторые криптовалюты, не допускается в принципе. Таким образом, выплата 100% заработной платы в криптовалюте противоречит действующему законодательству РФ», — объяснил он.

Также Алексейчук обращает внимание, что если зарплата в криптовалюте начисляется с добровольных пожертвований пользователей, то претензий у налоговой на такие начисления быть не может. Но, с другой стороны, налоговики могут претендовать на доход, получаемый от обналичивания этой криптовалюты.

«Хотя оборот криптовалют сам по себе не запрещен, их использование может повлечь за собой претензии контролирующих органов в части потенциального участия в легализации дохода, полученного преступным путем, и финансировании терроризма», — предупреждает юрист.

Карашаш Ногаева

Материал опубликован на сайте газеты «Деловой Петербург» 27.06.2018