Комментарии в СМИ
«По каким знаковым зданиям и сооружениям, построенным уже в новом веке, потомки будут судить о нашем времени?»
Дмитрий Некрестьянов, партнер, руководитель практики по недвижимости и инвестициям «Качкин и Партнёры», принял участие в опросе издания на тему архитектурных достижений последних двадцати лет в Санкт-Петербурге.
Накануне Дня строителя мы предложили нашим ньюсмейкерам порассуждать не об эскроу-счетах, новых нормативах озеленения и прочих преходящих и привходящих в бизнес обстоятельствах, а о сути профессии и о долгоиграющих ценностях…
По каким знаковым зданиям и сооружениям, построенным за последние 20 лет, уже в новом веке (в нашей стране и в мире), потомки будут судить о нашем времени? Насколько точно архитектура отражает происходящие в мире изменения? В каких сферах, связанных со строительной отраслью, в ближайшие десятилетия случится прорыв: в материалах, в архитектуре, в управлении проектами? Может, в подходе к организации жилья и общественных зданий? Или новые тренды будут диктовать «зелёные»? Попробуем включить фантазию. Как будет выглядеть «знаковый» (градообразующий) объект (музей, театр, здание администрации и т.д.), построенный в середине XXI века?
Николай Линченко, вице-губернатор Петербурга:
— Двадцати лет мало для оценки архитектурного наследия даже нашего поколения. Но в этом промежутке в мире появились очень интересные сооружения. Например, небоскрёб Бурдж-Халифа — точно знаковое здание. Взамен Всемирного торгового центра в Нью-Йорке отстроили башню, которая стала символом возрождения. Для нашей страны достижением стало сооружение самого длинного моста — Керченского, причём в очень короткие сроки. Это доказательство, что мы можем строить быстро, качественно и на высшем техническом уровне. Да и наследие Олимпиады — никто не верил, что успеем построить такие крупные объекты, да ещё и с новейшими техническими решениями и материалами. А в Петербурге это «Лахта-центр» — как бы к нему ни относились, но он уже стал достопримечательностью города. И думаю, что он приятно удивит и своим наполнением, а не только наибольшей высотой в Европе. Насколько точно архитектура отражает реальность — вопрос сложный. Эту оценку можно поставить только в историческом плане — сказать смогут только потомки. В первую очередь есть предпосылки для прорывных решений в области интересных материалов и технологий. Композитные материалы, которые уже вошли в нашу жизнь, нано-технологии, новые покрытия материалов или их обработка. Это меняет их технические и эксплуатационные характеристики. А дальше полёт фантазии архитектора уже ничем не будет ограничиваться. Изменение подхода к организации пространств и влияние «зелёных» — это два разных тренда. Но в принципе возврат к природе прослеживается, развитие «зелёных» технологий будет продолжаться, как и использование возобновляемых источников энергии — эффективность этих элементов возрастёт кратно. За этим будущее. Если уж включать фантазию, то у любого объекта есть один основной признак — локация. Наверное, знаковый объект недвижимости будущего не будет привязан к участку. Это будет объект-шедевр, а его локация может меняться. «Летающие» поезда уже есть… Но во главе угла будет стоять минимизация негативного воздействия на человека.
Алексей Белоусов, член Совета НОСТРОЙ, гендиректор «Объединения строителей Санкт Петербурга»:
— Это столетие отметилось появлением самых известных небоскрёбов. Меня лично поразил Marina Bay Sands в Сингапуре — это три здания, на которых расположен «остров». Я жил в отеле напротив и видел, как на этом «острове» устроен бассейн, разбиты парки, и всё на высоте под 200 метров. Да ещё и вид на бухту. Нельзя забывать о «Москва-Сити», о башнях-близнецах Петронас в столице Малайзии. Но если Шон Коннери снимется в каком-нибудь боевике про похищение документов Газпрома и побегает по нашей башне, это точно останется в памяти поколений. Наверняка есть другие более или менее известные сооружения, но эти 20 лет запомнятся, на мой взгляд, именно небоскрёбами.
Когда мы уходим в режим жёсткой экономии, когда у застройщиков остаётся всё меньше денег на архитектурные «излишества», прорыв в архитектуре может быть только в единичных проектах высочайшего класса. Так что, скорее всего, исходя из скудности бюджетов строителей не стоит ожидать интересных архитектурных решений в массовом секторе. Думаю, надо ждать прорывов в области энергоэффективности, энергосбережения, экологичности жилья, системах управления зданиями, внедрения всех элементов «умного дома». На этом будут сосредоточены строители. Всё это поможет и снизить затраты. Не думаю, что в ближайшее время случится прорыв в области материалов. Сейчас всё больше используются уникальные технологии, но опять же в зданиях высокого класса. Знаковым объектом в нашем городе может стать красивый прозрачный купол, который накроет исторический центр Петербурга. Жители и гости были бы защищены от осадков, продлился бы туристический сезон. Да и исторические здания сохранялись бы гораздо лучше.
Дмитрий Некрестьянов, партнёр Адвокатского бюро «Качкин и партнёры»:
— Об архитектурных достижениях последних двадцати лет в Петербурге будут судить по историям о «яме» у Московского вокзала и «пустыне» на участке судебного квартала. Пока все запоминающиеся архитектурные проекты в городе появляются не «благодаря», а «вопреки».
Говоря об общемировой практике, несомненным хитом является высотное строительство, где идёт соревнование «выше, ярче и вычурнее», и Москва с Петербургом не стали исключением. Хотя мне больше по душе отдельные яркие примеры удачного приспособления старых зданий к современному функционалу и органичного сочетания старого и нового. Их много в Европе и очень мало в России, так как у нас общество бросает из крайности в крайность, и архитектор во многом — заложник такой ситуации. Самым знаковым и эффективным решением было бы создание абсолютно нового комплекса для администрации Петербурга где-нибудь за пределами исторического центра. Где помпезные исторические здания с красными коврами и коваными решётками сменит функциональное, удобное как для сотрудников, так и для посетителей воздушное пространство в лучших традициях «зелёного строительства». Где у присутственного места были бы парковки для посетителей, и их не закрывали бы «в целях безопасности», где подача документов не была б похожа на операцию во вражеском тылу. Может, это немного повернуло бы чиновников лицом к народу, чьи интересы они должны представлять.
Елена Бодрова, исполнительный директор Российской гильдии управляющих и девелоперов:
— Думаю, основным знаковым сооружением станет «Лахта-центр», который начал формировать новую доминанту с прибрежной зоной и инфраструктурой. Далее я бы отметила Арку Главного штаба — как вариант приспособления под современное использование в самом центре Петербурга. Возможно, не такая видная и не такая резонансная новая сцена «Александринки», «Мариинка‑2» и концертный зал. Открывшаяся всем Новая Голландия — как пример расширения территории для горожан. Думаю, что мы не победим развалы и забор на месте «Охта-центра», к сожалению, не преобразуем «Апрашку», Конюшенное ведомство и ещё несколько зданий и ансамблей Петербурга. Могу скептически напомнить о лесе новостроек за КАДом — это тоже достанется потомкам.
Насчёт архитектуры, отражающей изменения в мире, — думаю, наш город совсем не показателен. Мы скорее консервативны. А вот, например, Москва, Казань, Екатеринбург успевают подхватывать и примерять на себя новые тренды архитектуры. И часто это получается вполне уместно.
Думаю, как ни банально это звучит, прорыв произойдёт в «цифре». Это может коснуться и подходов к организации жилья, но что нового там мы можем открыть: смещение акцентов с личного на общественное и уменьшение площади? Это всё уже было. И коммуны были, и наполнение новым смыслом. Но сейчас большая часть так любимых аналитиками поколений Z, Y, X и прочих миллениалов зациклена на себя и на использование гаджетов. Заберите у них гаджеты, и что они будут делать, как решать свои бытовые вопросы? Да, я бы хотела, чтоб тренды начали диктовать «зелёные», но тогда не будет биться экономика почти ни в одном проекте, а девелоперов‑меценатов у нас крайне мало. «Знаковый» объект будет крайне удобным для посещения всех групп населения, только не здание администрации, которых у нас и так много. Если мы говорим о нашем городе, это может быть и парк на месте «Набережной Европы», и современный зоопарк, например в Мурино, и огромный парк динозавров в Новоселье, Конюшенное ведомство, которое преобразовали бы в концертно-выставочный зал, включающий пинакотеку, читальный зал, зал для лекториев и т. д. Апраксин двор, который наконец-то превратится в европейский квартальчик с милыми ресторанчиками, барами, магазинчиками и прочими уютными местами. Хочется верить, что мы займемся наземным метро и дотянем его хотя бы до Царского Села. А также сделаем парк сказок по произведениям А. С. Пушкина, о котором 20 лет говорит РЖД, например, на Царских холмах или в Славянке, а не в Пушкине. И построим кольцевую Детскую дорогу, например, от Паровозного музея до «Экспофорума» и обратно…
Алексей Игнатенко, генеральный директор юридической компании Rightmark Group:
— Изначально по плану Петра I застройка Петербурга должна была символизировать новую могущественную Россию. Высотными доминантами становились наиболее важные здания. Благодаря задумке императора самые величественные и красивые сооружения располагались так, чтобы их видели с прибывающих кораблей. Среди крупных доминант и построек последних 20 лет, которые видны прибывающим в город, можно выделить эффектный терминал в аэропорту Пулково, «Лахта-центр» на намывных территориях, бизнес-центр Leader Tower на площади Конституции. Вряд ли в ближайшие десять лет в городе появятся новые подобные здания, обычно их согласование — долгий процесс. Отдельного внимания заслуживают общественно значимые проекты в центре города, например, строительство учебного Театра танца Бориса Эйфмана на Введенской улице. Городу не хватает таких комплексных и продуманных, функциональных, но скромных зданий. Также среди знаковых сооружений последнего времени, по которым потомки могли бы судить о нас, хочется отметить вторую сцену Мариинского и Александринского театра, обновлённое восточное крыло Генштаба. Надеюсь, в ближайшее время в Петербурге будет уделено должное внимание и хрущёвским кварталам массовой застройки. Необходимость в этом давно назрела!
Эдуард Тиктинский, президент Группы RBI:
— Архитектура не просто отражает происходящие в мире изменения. Настоящие шедевры архитектуры их предугадывают, предвосхищают. И сами меняют вкусы и восприятие людей. Вспомним, как неоднозначно современники относились к Эйфелевой башне, а в Петербурге — к дому Зингера, шедевру модерна. Вспомним, как Александр Бенуа отзывался о Спасе-на-Крови: мол, неплохо бы, если б большевики его взорвали… А сегодня это неотъемлемая часть Петербурга.
Так что какие здания станут знаковыми для потомков — об этом судить им самим. Но мне кажется, самые архитектурно ценные здания — те, что сохраняют связь с историей и духом места, вступают в диалог с существующим окружением и в то же время не пытаются «мимикрировать», а переосмысляют существующие традиции с позиции сегодняшнего и завтрашнего дня. Но здесь, конечно, нужны и безукоризненное чувство вкуса, и смелость. Прорыв в области стройматериалов прогнозировать трудно, здесь мы пока видим предпосылки скорее к эволюции, чем к революции. А вот в области «цифры» будущее приходит на наших глазах: биг-дата в маркетинге, 3D-технологии в проектировании и контроле строительства. Происходят сдвиги в потребительских запросах, которые уже в перспективе лет десяти могут серьёзно повлиять на продукт. Новая парадигма потребления («пользоваться, а не владеть») ведёт к развитию шеринг-экономики, популярности апарт-отелей.
Сама логистика мегаполиса может измениться: если сегодня мы привыкли к ежедневному маршруту «дом — работа — развлечения — дом», то в будущем, скорее всего, развитие получат единые пространства формата mixed-use, которые объединят жильё, работу и развлечения. Такие кварталы уже сегодня мы видим на Западе, например, в Вене или Нью-Йорке. Возможно, именно подобные проекты возьмут на себя роль градообразующих.
Юрий Волков, руководитель Совета по страхованию:
— Потомки будут судить, как и всегда, по двум типам объектов. Первые — завораживающие размерами, типа пирамид, Эйфелевой башни или башни Газпрома. Вторые — передающие душу создателей: любой объект старой постройки со своими причудливыми элементами, делающими его неповторимым. Прорыва стоит ждать скорее в материалах и управлении. Архитектура будет и далее прислугой первого и второго и рабой экономики. Если говорить о Петербурге, то ждём градообразующий проект от ИТ-сферы. Вроде Yandex или MAIL.RU city.
Александр Орт, президент Группы компаний «ННЭ»:
— К сожалению, в Петербурге не так много новых знаковых зданий — в основном идёт рядовая жилищная застройка. Весьма знаковыми для города стали новый стадион, здание Газпрома в Лахте, ЗСД. А судить по единичным объектам об архитектурных отражениях нового времени очень трудно. Но можно сказать, что есть тенденция к созданию современных «космических» сооружений.
Основной прорыв в ближайшее время должен произойти в управлении строительными процессами в связи с цифровизацией, переходом на электронные технологии и BIM-проектирование. Они должны изменить ситуацию на строительных площадках и систематизировать логистику материалов, изделий и комплектующих. Также продолжатся разработка и поиск новых материалов, технологий, что каждый год очень заметно по отраслевой выставке «Интерстройэкспо». И, естественно, хотелось бы надеяться, что кроме рядовой застройки жилых кварталов будет уделяться внимание созданию среды обитания. Очень хочется верить, что с принятием постановления Правительства РФ о типовом проектировании мы не вернёмся к эпохе «хрущёвок» и однотипного строительства.
Елена Валуева, директор по маркетингу Mirland Development Corporation:
— На мой взгляд, это высотные здания — небоскрёбы, которые выделяются архитектурным обликом. Они есть практически в каждом мегаполисе мира, в Москве это высотки в «Москва-Сити», в Петербурге — здание «Лахта-центра». Подобные сооружения не только имеют облик будущего. В таких зданиях используются передовые автоматизированные инженерные системы и оборудование, применяются высокотехнологичные материалы. Их, с учётом повышенных требований по безопасности, можно по праву назвать «умными». Они вполне вписываются в тренд цифровизации девелопмента: проектировались, строятся и будут эксплуатироваться с использованием BIM-технологий, таким образом, безусловно, отражая происходящие в мире изменения.
Перемены, которые мы увидим, на мой взгляд, лежат в сфере информационных технологий. Цифровизация будет проникать всё дальше, во все сферы — как в строительство и эксплуатацию, так и в управление жизненным циклом объекта. Думаю, обязательно появятся новые материалы — более технологичные, экономичные и экологичные. Что касается городского планирования, акценты сместятся к проектированию качественных удобных общественных пространств.
Николай Антонов, генеральный директор «МТЛ. Управление недвижимостью»:
— Ансамбль, в который складываются ЗСД и «Лахта-центр» в Петербурге, хорошо отражает наше время — стремление к фундаментальности, скорости, покорению высоты и одновременно — растворение в воздухе, прозрачность, уход высоко в небо и за горизонт. Любая архитектура — зеркало времени, места и общества, в котором она существует. Избыточность и эмоциональность барокко, рационализм и элегантная простота скандинавского стиля — архитектура любые идеи перекладывает в камень. Лично я жду прогресса в области «умных» технологий, в материалах. Возможно, получит распространение стекло, меняющее цвет и прозрачность. Энергосберегающие решения станут применяться шире — это неизбежно. То же стекло будет не только пропускать свет, но и аккумулировать солнечную энергию. Мы увидим больше практицизма в «начинке» зданий.
Думаю, вслед за скандинавами мы к середине XXI века перестанем считать дом только крепостью, защитой от трудного климата. Научимся открывать жилое пространство природе, увидим настоящую роскошь в том, чтобы получать эмоции и наполняться энергией от вида на лес, воду, небо. Изменится подход не только к жилищу, но и к городу — он станет концептуально другим.
Михаил Возиянов, старший вице-президент по инвестициям концерна «ЮИТ»:
— На мой взгляд, наиболее характерными зданиями, если говорить о нашей стране, являются сейчас всё-таки разнообразные башни — и «Москва-Сити», и «Лахта-центр» в Петербурге. Мне кажется, во многом по таким объектам потомки будут судить о нашем времени: знаки власти госкорпораций, министерств и т. д. Архитектура в меньшей степени формирует какие-то изменения, новые тенденции, в лучшем случае она отображает настоящее. Если говорить о знаковых объектах, построенных в XXI веке, я бы привёл пример из Финляндии. Я считаю, что за последние 10 или даже 20 лет наиболее ярким объектом является запущенная в прошлом году в центре Хельсинки библиотека Oodi. Примечательно, что это не совсем традиционная библиотека: в ней есть и студия звукозаписи, и 3D-принтеры, и кинотеатр, и другие новые для библиотек составляющие. Фактически библиотека Oodi — это большое общественное пространство, где люди могут проводить время и сами, и с детьми, всей семьёй. Мне кажется, это очень востребованный формат, и мне хотелось бы, чтобы и у нас в городе возникло что-то подобное…
Мария Тиника, координатор движения «Деревья Петербурга»:
— Архитектура будущего, с моей точки зрения, — это зелёный небоскрёб в Милане, водопад и сад в аэропорту в Сингапуре. Во всём мире (пока кроме России) озабочены проблемой изменения климата.
В 2015 году практически все страны подписались под 17 ЦУР (целями устойчивого развития), и тринадцатая цель как раз касается изменения климата. Все, в том числе архитекторы и строители, думают о том, как смягчить последствия изменений. Есть даже новое понятие hortitecture, или «раститектура». Уже прошли три симпозиума, где обсуждали, как природу впустить в город.
Катерина Соболева, управляющий директор центра инвестиций в недвижимость Becar Asset Management:
— Как для многих жителей Петербурга, для меня знаковые и запоминающиеся объекты нашего времени — это «Лахта-центр» и стадион «Газпром Арена». Если ехать по ЗСД, оба они выглядят, будто инопланетные сооружения. Архитектура, как и любые другие направления, отражает суть своего времени, а нынешнее время разнообразное, свободное, у людей всё больше возможностей выражать себя, это проявляется и в архитектуре. Сейчас мы видим и классические варианты архитектурных решений, и здания в современном исполнении, лофт-стили, графические стили и т. д.
Сейчас время коллаборации, общения, постоянного взаимодействия, поэтому я вижу развитие строительной отрасли именно в этом направлении. Уже сегодня застройщики стараются привнести объединяющие компоненты в свои проекты, уверена, это продолжится и дальше. Безусловно, наше время обязывает задумываться о природе, здоровье — этому тоже уделяют всё больше внимания. С точки зрения управления недвижимостью, думаю, будущее за подходом win-win (выигрыш–выигрыш) — это подход при взаимодействии с другой стороной
(в переговорах, конфликтах, т. д.) и оптимизации процессов.
Наталья Осетрова, руководитель проекта города-курорта Gatchina Gardens:
— Я бы выделила не столько объект, сколько уникальную систему построения запланированных городов в Дубае. Квартал Jumeirah Lake Towers — это то, что мы называем инвестиционным девелопментом, где все градостроительные, все бизнес-процессы спроектированы ещё до строительно-монтажных работ, обеспечивая кварталам и районам устойчивое развитие. Для всего мира кварталы в Дубае — просто учебник инвестиционного градпланирования с учётом развития инфраструктуры для талантливых людей и высококлассных специалистов. В Дубае оценили значимость человеческого капитала, и сама среда работает на развитие человека. Это даст следующему поколению намного больше, чем отдельные шедевры зодчества.
Святослав Гайкович, руководитель АБ «Студия‑17»:
— Говорить о судьбах мировой архитектуры воздержусь, а вот о родном городе попробую.
Важнейший для Петербурга тренд — повышение уровня мирового океана. Наш город входит в список десяти мегаполисов, в первую очередь уязвимых для воздействия этого неизбежного следствия глобального потепления. В оптимистических прогнозах называется плюс один метр к концу века. Плохие прогнозы говорят о шести метрах. Скорее верны средние, осторожные цифры — полтора-два метра. Защита города от катастрофического природного явления должна стать центром деятельности истинных градозащитников. Необходимо как можно быстрее приступить к разработке эффективных мер по сохранению центра Петербурга в его общепризнанном великолепии. Я полагаю, что создание голландского типа польдера неизбежно: построенная в конце XX века дамба может защищать город исключительно от кратковременных нагонных наводнений.
Серьёзную работу в этом направлении важно начинать уже сейчас, срочно, с упреждением оттока капитала и инвестиций от Петербурга как от (якобы) бесперспективного города, к тому же стоящего по колено в воде. Так что знаковым градообразующим объектом к середине XXI века должна стать чарующая система дамб и каналов, обходящая город с севера, востока и юга, уводящая невские воды от петербургской акватории, в которой по-прежнему должны отражаться Эрмитаж, Биржа и Петропавловский собор…
Пётр Кузнецов, глава ГК «Конфидент»:
— Символом нового архитектурного стиля Петербурга я бы назвал вторую сцену Мариинского театра. Это здание лучше других отражает изменения, происходящие на стройках города последние 20 лет. Мысленно уберите старинную застройку вокруг него, и вы поймете, о чём я говорю. Это — архитектура, которая якобы не выбивается из городского ландшафта, но уж точно никак его не украшает. Это — упрощение интересных технических проектов, которое не способствует раскрытию интеллектуального потенциала специалистов‑строителей. Это — манипуляции вокруг конкурсов и тендеров, которые отвернули от нас мировое архитектурное сообщество, а собственных застройщиков заставляют демпинговать и снижать качество работ. Это большой вопрос новому правительству, которое появится в городе через месяц. Давайте ещё раз вместе взглянем на невзрачный силуэт второй сцены и подумаем над тем, что мы хотим оставить потомкам.
Анатолий Соболев, руководитель проекта достройки ЖК «Силы природы»:
— Знаковым объектом, на мой взгляд, будет вторая сцена Мариинского театра. Это новая архитектура, и это искусство. Как знаковые запомнятся КАД и ЗСД. Транспортные развязки — это и есть некоторая культура будущего, как бы мы ни хотели её обойти. Конечно, знаковым объектом останется башня «Лахта-центра». Ещё 15 лет назад мало кто верил, что в России возможно такое строительство.
А ещё, на мой взгляд, важны арт-объекты, культурные кластеры, которые возникают на месте бывшей «промки». Это такие точки, в которых формируется культура.
Никита Явейн, руководитель АБ «Студия 44»:
— Потомки будут судить по проектам «Студии 44», конечно! В Москве была недавно большая выставка, охватывающая 30‑летие, с начала 1990‑х; проводились опросы — среди специалистов, искусствоведов и пр. Выбрали в итоге более полусотни объектов. И среди них — несколько наших: Ладожский вокзал, Олимпийский парк в Сочи, Фурштатская, 5 (офис Сбербанка), Академия танца Бориса Эйфмана, Железнодорожный музей, реконструкция Главного штаба в комплексе Эрмитажа…
С «отражением изменений» у нас всё непросто. Как запретили архитектуру в 1955-м (постановление ЦК КПСС «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». — NSP), так и живём в парадигме этого запрета. «Коробка» не имеет права быть чем-то ещё, кроме «коробки». Инерция таких предубеждений огромна, мы из этих рамок так до конца и не вышли. В строительстве частных домов ещё случается, но нередко — с перекосом в другую сторону, в избыточность.
Я очень надеюсь, что случится прорыв в сфере образования. И качество его, в основном, никуда не годится, и типовые школы — это бред. В этой сфере, а также в связанной с ней «айтишной» отрасли — многое можно и нужно сделать. В Москве уже началось, есть несколько интересных проектов. Новая архитектура может быть связана с преодолением нескольких жёстких комплексов: чувства неполноценности по отношению к Западу, преодоления рамок 1955 года, отторжения тенденций глобализации — это уже и сейчас заметно. Обязательно будет возрождение национальных и региональных традиций, переосмысление достижений 20‑х годов прошлого века.
Михаил Москвин, заместитель председателя правительства Ленинградской области:
— Самый заметный объект из недавно построенных — конечно, «Лахта-центр». Во всех смыслах. Но, боюсь, жители области будут судить о времени по новым кварталам, возведённым в Мурино, Кудрово и много где ещё. И у них возникнут законные вопросы: кто это вообще проектировал и кто разрешил это строить? Недавно на семинаре в Сколково обсуждали убогость и утилитарность современной архитектуры. Потому что получился памятник человеческой жадности. Жадности строителей, владельцев земли и муниципальных чиновников, которые выдавали разрешения. Результат очевиден: такие новостройки создают больше проблем, чем решают. В них неудобно жить… Сейчас мы наводим порядок в этой сфере, но уже сделанное исправлять сложно.
Полагаю, что прорыв в строительстве пойдёт по двум направлениям: управление проектами и новые материалы. Они отлично сочетаются. И это со временем даст новое качество архитектуры.
Для меня таким важным ориентиром стал музейный комплекс «Прорыв блокады Ленинграда». Это не просто здание, архитектура которого впечатляет — оно затягивает в то время, создаёт режим соучастия. Технологии ведь не сами по себе — они должны работать на задачу…
Материал опубликован на сайте NSP.ru 05.08.2019
Адвокат, к.ю.н.
Партнер
Руководитель практики по недвижимости и инвестициям