Комментарии в СМИ

Дмитрий Некрестьянов, партнер, руководитель практики по недвижимости и инвестициям «Качкин и Партнёры», принял участие в опросе издания на тему архитектурных достижений последних двадцати лет в Санкт-Петербурге.

Накануне Дня строителя мы предложили нашим ньюсмейкерам порассуждать не об эскроу-счетах, новых нормативах озеленения и прочих преходящих и привходящих в бизнес обстоятельствах, а о сути профессии и о долгоиграющих ценностях…

По каким знаковым зданиям и сооружениям, построенным за последние 20 лет, уже в новом веке (в нашей стране и в мире), потомки будут судить о нашем времени? Насколько точно архитектура отражает происходящие в мире изменения? В каких сферах, связанных со строительной отраслью, в ближайшие десятилетия случится прорыв: в материалах, в архитектуре, в управлении проектами? Может, в подходе к организации жилья и общественных зданий? Или новые тренды будут диктовать «зелёные»? Попробуем включить фантазию. Как будет выглядеть «знаковый» (градообразующий) объект (музей, театр, здание администрации и т.д.), построенный в середине XXI века?

Николай Линченко, вице-губернатор Петербурга:

— Двадцати лет мало для оценки архитектурного наследия даже нашего поколения. Но в этом промежутке в мире появились очень интересные сооружения. Например, небоскрёб Бурдж-Халифа — точно знаковое здание. Взамен Всемирного торгового центра в Нью-Йорке отстроили башню, которая стала символом возрождения. Для нашей страны достижением стало сооружение самого длинного моста — Керченского, причём в очень короткие сроки. Это доказательство, что мы можем строить быстро, качественно и на высшем техническом уровне. Да и наследие Олимпиады — никто не верил, что успеем построить такие крупные объекты, да ещё и с новейшими техническими решениями и материалами. А в Петербурге это «Лахта-центр» — как бы к нему ни относились, но он уже стал достопримечательностью города. И думаю, что он приятно удивит и своим наполнением, а не только наибольшей высотой в Европе. Насколько точно архитектура отражает реальность — вопрос сложный. Эту оценку можно поставить только в историческом плане — сказать смогут только потомки. В первую очередь есть предпосылки для прорывных решений в области интересных материалов и технологий. Композитные материалы, которые уже вошли в нашу жизнь, нано-технологии, новые покрытия материалов или их обработка. Это меняет их технические и эксплуатационные характеристики. А дальше полёт фантазии архитектора уже ничем не будет ограничиваться. Изменение подхода к организации пространств и влияние «зелёных» — это два разных тренда. Но в принципе возврат к природе прослеживается, развитие «зелёных» технологий будет продолжаться, как и использование возобновляемых источников энергии — эффективность этих элементов возрастёт кратно. За этим будущее. Если уж включать фантазию, то у любого объекта есть один основной признак — локация. Наверное, знаковый объект недвижимости будущего не будет привязан к участку. Это будет объект-шедевр, а его локация может меняться. «Летающие» поезда уже есть… Но во главе угла будет стоять минимизация негативного воздействия на человека.

Алексей Белоусов, член Совета НОСТРОЙ, гендиректор «Объединения строителей Санкт Петербурга»:

— Это столетие отметилось появлением самых известных небоскрёбов. Меня лично поразил Marina Bay Sands в Сингапуре — это три здания, на которых расположен «остров». Я жил в отеле напротив и видел, как на этом «острове» устроен бассейн, разбиты парки, и всё на высоте под 200 метров. Да ещё и вид на бухту. Нельзя забывать о «Москва-Сити», о башнях-близнецах Петронас в столице Малайзии. Но если Шон Коннери снимется в каком-нибудь боевике про похищение документов Газпрома и побегает по нашей башне, это точно останется в памяти поколений. Наверняка есть другие более или менее известные сооружения, но эти 20 лет запомнятся, на мой взгляд, именно небоскрёбами.

Когда мы уходим в режим жёсткой экономии, когда у застройщиков остаётся всё меньше денег на архитектурные «излишества», прорыв в архитектуре может быть только в единичных проектах высочайшего класса. Так что, скорее всего, исходя из скудности бюджетов строителей не стоит ожидать интересных архитектурных решений в массовом секторе. Думаю, надо ждать прорывов в области энергоэффективности, энергосбережения, экологичности жилья, системах управления зданиями, внедрения всех элементов «умного дома». На этом будут сосредоточены строители. Всё это поможет и снизить затраты. Не думаю, что в ближайшее время случится прорыв в области материалов. Сейчас всё больше используются уникальные технологии, но опять же в зданиях высокого класса. Знаковым объектом в нашем городе может стать красивый прозрачный купол, который накроет исторический центр Петербурга. Жители и гости были бы защищены от осадков, продлился бы туристический сезон. Да и исторические здания сохранялись бы гораздо лучше.

Дмитрий Некрестьянов, партнёр Адвокатского бюро «Качкин и партнёры»:

— Об архитектурных достижениях последних двадцати лет в Петербурге будут судить по историям о «яме» у Московского вокзала и «пустыне» на участке судебного квартала. Пока все запоминающиеся архитектурные проекты в городе появляются не «благодаря», а «вопреки».

Говоря об общемировой практике, несомненным хитом является высотное строительство, где идёт соревнование «выше, ярче и вычурнее», и Москва с Петербургом не стали исключением. Хотя мне больше по душе отдельные яркие примеры удачного приспособления старых зданий к современному функционалу и органичного сочетания старого и нового. Их много в Европе и очень мало в России, так как у нас общество бросает из крайности в крайность, и архитектор во многом — заложник такой ситуации. Самым знаковым и эффективным решением было бы создание абсолютно нового комплекса для администрации Петербурга где-нибудь за пределами исторического центра. Где помпезные исторические здания с красными коврами и коваными решётками сменит функциональное, удобное как для сотрудников, так и для посетителей воздушное пространство в лучших традициях «зелёного строительства». Где у присутственного места были бы парковки для посетителей, и их не закрывали бы «в целях безопасности», где подача документов не была б похожа на операцию во вражеском тылу. Может, это немного повернуло бы чиновников лицом к народу, чьи интересы они должны представлять.

Елена Бодрова, исполнительный директор Российской гильдии управляющих и девелоперов:

— Думаю, основным знаковым сооружением станет «Лахта-центр», который начал формировать новую доминанту с прибрежной зоной и инфраструктурой. Далее я бы отметила Арку Главного штаба — как вариант приспособления под современное использование в самом центре Петербурга. Возможно, не такая видная и не такая резонансная новая сцена «Александринки», «Мариинка‑2» и концертный зал. Открывшаяся всем Новая Голландия — как пример расширения территории для горожан. Думаю, что мы не победим развалы и забор на месте «Охта-центра», к сожалению, не преобразуем «Апрашку», Конюшенное ведомство и ещё несколько зданий и ансамблей Петербурга. Могу скептически напомнить о лесе новостроек за КАДом — это тоже достанется потомкам.

Насчёт архитектуры, отражающей изменения в мире, — думаю, наш город совсем не показателен. Мы скорее консервативны. А вот, например, Москва, Казань, Екатеринбург успевают подхватывать и примерять на себя новые тренды архитектуры. И часто это получается вполне уместно.

Думаю, как ни банально это звучит, прорыв произойдёт в «цифре». Это может коснуться и подходов к организации жилья, но что нового там мы можем открыть: смещение акцентов с личного на общественное и уменьшение площади? Это всё уже было. И коммуны были, и наполнение новым смыслом. Но сейчас большая часть так любимых аналитиками поколений Z, Y, X и прочих миллениалов зациклена на себя и на использование гаджетов. Заберите у них гаджеты, и что они будут делать, как решать свои бытовые вопросы? Да, я бы хотела, чтоб тренды начали диктовать «зелёные», но тогда не будет биться экономика почти ни в одном проекте, а девелоперов‑меценатов у нас крайне мало. «Знаковый» объект будет крайне удобным для посещения всех групп населения, только не здание администрации, которых у нас и так много. Если мы говорим о нашем городе, это может быть и парк на месте «Набережной Европы», и современный зоопарк, например в Мурино, и огромный парк динозавров в Новоселье, Конюшенное ведомство, которое преобразовали бы в концертно-выставочный зал, включающий пинакотеку, читальный зал, зал для лекториев и т. д. Апраксин двор, который наконец-то превратится в европейский квартальчик с милыми ресторанчиками, барами, магазинчиками и прочими уютными местами. Хочется верить, что мы  займемся наземным метро и дотянем его хотя бы до Царского Села. А также сделаем парк сказок по произведениям А. С. Пушкина, о котором 20 лет говорит РЖД, например, на Царских холмах или в Славянке, а не в Пушкине. И построим кольцевую Детскую дорогу, например, от Паровозного музея до «Экспофорума» и обратно…

Алексей Игнатенко, генеральный директор юридической компании Rightmark Group:

— Изначально по плану Петра I застройка Петербурга должна была символизировать новую могущественную Россию. Высотными доминантами становились наиболее важные здания. Благодаря задумке императора самые величественные и красивые сооружения располагались так, чтобы их видели с прибывающих кораблей. Среди крупных доминант и построек последних 20 лет, которые видны прибывающим в город, можно выделить эффектный терминал в аэропорту Пулково, «Лахта-центр» на намывных территориях, бизнес-центр Leader Tower на площади Конституции. Вряд ли в ближайшие десять лет в городе появятся новые подобные здания, обычно их согласование — долгий процесс. Отдельного внимания заслуживают общественно значимые проекты в центре города, например, строительство учебного Театра танца Бориса Эйфмана на Введенской улице. Городу не хватает таких комплексных и продуманных, функциональных, но скромных зданий. Также среди знаковых сооружений последнего времени, по которым потомки могли бы судить о нас, хочется отметить вторую сцену Мариинского и Александринского театра, обновлённое восточное крыло Генштаба. Надеюсь, в ближайшее время в Петербурге будет уделено должное внимание и хрущёвским кварталам массовой застройки. Необходимость в этом давно назрела!

Эдуард Тиктинский, президент Группы RBI:

— Архитектура не просто отражает происходящие в мире изменения. Настоящие шедевры архитектуры их предугадывают, предвосхищают. И сами меняют вкусы и восприятие людей. Вспомним, как неоднозначно современники относились к Эйфелевой башне, а в Петербурге — к дому Зингера, шедевру модерна. Вспомним, как Александр Бенуа отзывался о Спасе-на-Крови: мол, неплохо бы, если б большевики его взорвали… А сегодня это неотъ­емлемая часть Петербурга.

Так что какие здания станут знаковыми для потомков — об этом судить им самим. Но мне кажется, самые архитектурно ценные здания — те, что сохраняют связь с историей и духом места, вступают в диалог с существующим окружением и в то же время не пытаются «мимикрировать», а переосмысляют существующие традиции с позиции сегодняшнего и завтрашнего дня. Но здесь, конечно, нужны и безукоризненное чувство вкуса, и смелость. Прорыв в области стройматериалов прогнозировать трудно, здесь мы пока видим предпосылки скорее к эволюции, чем к революции. А вот в области «цифры» будущее приходит на наших глазах: биг-дата в маркетинге, 3D-технологии в проектировании и контроле строительства. Происходят сдвиги в потребительских запросах, которые уже в перспективе лет десяти могут серьёзно повлиять на продукт. Новая парадигма потребления («пользоваться, а не владеть») ведёт к развитию шеринг-экономики, популярности апарт-отелей.

Сама логистика мегаполиса может измениться: если сегодня мы привыкли к ежедневному маршруту «дом — работа — развлечения — дом», то в будущем, скорее всего, развитие получат единые пространства формата mixed-use, которые объединят жильё, работу и развлечения. Такие кварталы уже сегодня мы видим на Западе, например, в Вене или Нью-Йорке. Возможно, именно подобные проекты возьмут на себя роль градо­образующих.

Юрий Волков, руководитель Совета по страхованию:

— Потомки будут судить, как и всегда, по двум типам объектов. Первые — завораживающие размерами, типа пирамид, Эйфелевой башни или башни Газпрома. Вторые — передающие душу создателей: любой объект старой постройки со своими причудливыми элементами, делающими его неповторимым. Прорыва стоит ждать скорее в материалах и управлении. Архитектура будет и далее прислугой первого и второго и рабой экономики. Если говорить о Петербурге, то ждём градообразующий проект от ИТ-сферы. Вроде Yandex или MAIL.RU city.

Александр Орт, президент Группы компаний «ННЭ»:

— К сожалению, в Петербурге не так много новых знаковых зданий — в основном идёт рядовая жилищная застройка. Весьма знаковыми для города стали новый стадион, здание Газпрома в Лахте, ЗСД. А судить по единичным объектам об архитектурных отражениях нового времени очень трудно. Но можно сказать, что есть тенденция к созданию современных «космических» сооружений.

Основной прорыв в ближайшее время должен произойти в управлении строительными процессами в связи с цифровизацией, переходом на электронные технологии и BIM-проектирование. Они должны изменить ситуацию на строительных площадках и систематизировать логистику материалов, изделий и комплектующих. Также продолжатся разработка и поиск новых материалов, технологий, что каждый год очень заметно по отраслевой выставке «Интерстрой­экспо». И, естественно, хотелось бы надеяться, что кроме рядовой застройки жилых кварталов будет уделяться внимание созданию среды обитания. Очень хочется верить, что с принятием постановления Правительства РФ о типовом проектировании мы не вернёмся к эпохе «хрущёвок» и однотипного строительства.

Елена Валуева, директор по маркетингу Mirland Development Corporation:

— На мой взгляд, это высотные здания — небоскрёбы, которые выделяются архитектурным обликом. Они есть практически в каждом мегаполисе мира, в Москве это высотки в «Москва-Сити», в Петербурге — здание «Лахта-центра». Подобные сооружения не только имеют облик будущего. В таких зданиях используются передовые автоматизированные инженерные системы и оборудование, применяются высокотехнологичные материалы. Их, с учётом повышенных требований по безопасности, можно по праву назвать «умными». Они вполне вписываются в тренд цифровизации девелопмента: проектировались, строятся и будут эксплуатироваться с использованием BIM-технологий, таким образом, безусловно, отражая происходящие в мире изменения.

Перемены, которые мы увидим, на мой взгляд, лежат в сфере информационных технологий. Цифровизация будет проникать всё дальше, во все сферы — как в строительство и эксплуатацию, так и в управление жизненным циклом объекта. Думаю, обязательно появятся новые материалы — более технологичные, экономичные и экологичные. Что касается городского планирования, акценты сместятся к проектированию качественных удобных общественных пространств.

Николай Антонов, генеральный директор «МТЛ. Управление недвижимостью»:

— Ансамбль, в который складываются ЗСД и «Лахта-центр» в Петербурге, хорошо отражает наше время — стремление к фундаментальности, скорости, покорению высоты и одновременно — растворение в воздухе, прозрачность, уход высоко в небо и за горизонт. Любая архитектура — зеркало времени, места и общества, в котором она существует. Избыточность и эмоциональность барокко, рационализм и элегантная простота скандинавского стиля — архитектура любые идеи перекладывает в камень. Лично я жду прогресса в области «умных» технологий, в материалах. Возможно, получит распространение стекло, меняющее цвет и прозрачность. Энерго­сберегающие решения станут применяться шире — это неизбежно. То же стекло будет не только пропускать свет, но и аккумулировать солнечную энергию. Мы увидим больше практицизма в «начинке» зданий.

Думаю, вслед за скандинавами мы к середине XXI века перестанем считать дом только крепостью, защитой от трудного климата. Научимся открывать жилое пространство природе, увидим настоящую роскошь в том, чтобы получать эмоции и наполняться энергией от вида на лес, воду, небо. Изменится подход не только к жилищу, но и к городу — он станет концептуально другим.

Михаил Возиянов, старший вице-президент по инвестициям концерна «ЮИТ»:

— На мой взгляд, наиболее характерными зданиями, если говорить о нашей стране, являются сейчас всё-таки разнообразные башни — и «Москва-Сити», и «Лахта-центр» в Петербурге. Мне кажется, во многом по таким объектам потомки будут судить о нашем времени: знаки власти госкорпораций, министерств и т. д. Архитектура в меньшей степени формирует какие-то изменения, новые тенденции, в лучшем случае она отображает настоящее. Если говорить о знаковых объектах, построенных в XXI веке, я бы привёл пример из Финляндии. Я считаю, что за последние 10 или даже 20 лет наиболее ярким объектом является запущенная в прошлом году в центре Хельсинки библиотека Oodi. Примечательно, что это не совсем традиционная библиотека: в ней есть и студия звукозаписи, и 3D-принтеры, и кинотеатр, и другие новые для библиотек составляющие. Фактически библиотека Oodi — это большое общественное пространство, где люди могут проводить время и сами, и с детьми, всей семьёй. Мне кажется, это очень востребованный формат, и мне хотелось бы, чтобы и у нас в городе возникло что-то подобное…

Мария Тиника, координатор движения «Деревья Петербурга»:

— Архитектура будущего, с моей точки зрения, — это зелёный небоскрёб в Милане, водопад и сад в аэропорту в Сингапуре. Во всём мире (пока кроме России) озабочены проблемой изменения климата.

В 2015 году практически все страны подписались под 17 ЦУР (целями устойчивого развития), и тринадцатая цель как раз касается изменения климата. Все, в том числе архитекторы и строители, думают о том, как смягчить последствия изменений. Есть даже новое понятие hortitecture, или «раститектура». Уже прошли три симпозиума, где обсуждали, как природу впустить в город.

Катерина Соболева, управляющий директор центра инвестиций в недвижимость Becar Asset Management:

— Как для многих жителей Петербурга, для меня знаковые и запоминающиеся объекты нашего времени — это «Лахта-центр» и стадион «Газпром Арена». Если ехать по ЗСД, оба они выглядят, будто инопланетные сооружения. Архитектура, как и любые другие направления, отражает суть своего времени, а нынешнее время разнообразное, свободное, у людей всё больше возможностей выражать себя, это проявляется и в архитектуре. Сейчас мы видим и классические варианты архитектурных решений, и здания в современном исполнении, лофт-стили, графические стили и т. д.

Сейчас время коллаборации, общения, постоянного взаимодействия, поэтому я вижу развитие строительной отрасли именно в этом направлении. Уже сегодня застройщики стараются привнести объединяющие компоненты в свои проекты, уверена, это продолжится и дальше. Безусловно, наше время обязывает задумываться о природе, здоровье — этому тоже уделяют всё больше внимания. С точки зрения управления недвижимостью, думаю, будущее за подходом win-win (выигрыш–выигрыш) — это подход при взаимодействии с другой стороной
(в переговорах, конфликтах, т. д.) и оптимизации процессов.

Наталья Осетрова, руководитель проекта города-курорта Gatchina Gardens:

— Я бы выделила не столько объект, сколько уникальную систему построения запланированных городов в Дубае. Квартал Jumeirah Lake Towers — это то, что мы называем инвестиционным девелопментом, где все градостроительные, все бизнес-процессы спроектированы ещё до строительно-монтажных работ, обеспечивая кварталам и районам устойчивое развитие. Для всего мира кварталы в Дубае — просто учебник инвестиционного градпланирования с учётом развития инфраструктуры для талантливых людей и высококлассных специалистов. В Дубае оценили значимость человеческого капитала, и сама среда работает на развитие человека. Это даст следующему поколению намного больше, чем отдельные шедевры зодчества.

Святослав Гайкович, руководитель АБ «Студия‑17»:

— Говорить о судьбах мировой архитектуры воздержусь, а вот о родном городе попробую.
Важнейший для Петербурга тренд — повышение уровня мирового океана. Наш город входит в список десяти мегаполисов, в первую очередь уязвимых для воздействия этого неизбежного следствия глобального потепления. В оптимистических прогнозах называется плюс один метр к концу века. Плохие прогнозы говорят о шести метрах. Скорее верны средние, осторожные цифры — полтора-два метра. Защита города от катастрофического природного явления должна стать центром деятельности истинных градозащитников. Необходимо как можно быстрее приступить к разработке эффективных мер по сохранению центра Петербурга в его общепризнанном великолепии. Я полагаю, что создание голландского типа польдера неизбежно: построенная в конце XX века дамба может защищать город исключительно от кратковременных нагонных наводнений.

Серьёзную работу в этом направлении важно начинать уже сейчас, срочно, с упреждением оттока капитала и инвестиций от Петербурга как от (якобы) бесперспективного города, к тому же стоящего по колено в воде. Так что  знаковым градо­образующим объектом к середине  XXI века должна стать чарующая система дамб и каналов, обходящая город с севера, востока и юга, уводящая невские воды от петербургской акватории, в которой по-прежнему должны отражаться Эрмитаж, Биржа и Петропавловский собор…

Пётр Кузнецов, глава ГК «Конфидент»:

— Символом нового архитектурного стиля Петербурга я бы назвал вторую сцену Мариинского театра. Это здание лучше других отражает изменения, происходящие на стройках города последние 20 лет. Мысленно уберите старинную застройку вокруг него, и вы поймете, о чём я говорю. Это — архитектура, которая якобы не выбивается из городского ландшафта, но уж точно никак его не украшает. Это — упрощение интересных технических проектов, которое не способствует раскрытию интеллектуального потенциала специалистов‑строителей. Это — манипуляции вокруг конкурсов и тендеров, которые отвернули от нас мировое архитектурное сообщество, а собственных застройщиков заставляют демпинговать и снижать качество работ. Это большой вопрос новому правительству, которое появится в городе через месяц. Давайте ещё раз вместе взглянем на невзрачный силуэт второй сцены и подумаем над тем, что мы хотим оставить потомкам.

Анатолий Соболев, руководитель проекта достройки ЖК «Силы природы»:

— Знаковым объектом, на мой взгляд, будет вторая сцена Мариинского театра. Это новая архитектура, и это искусство. Как знаковые запомнятся КАД и ЗСД. Транспортные развязки — это и есть некоторая культура будущего, как бы мы ни хотели её обойти. Конечно, знаковым объектом останется башня «Лахта-центра». Ещё 15 лет назад мало кто верил, что в России возможно такое строительство.

А ещё, на мой взгляд, важны арт-объекты, культурные кластеры, которые возникают на месте бывшей «промки». Это такие точки, в которых формируется культура.

Никита Явейн, руководитель АБ «Студия 44»:

— Потомки будут судить по проектам «Студии 44», конечно! В Москве была недавно большая выставка, охватывающая 30‑летие, с начала 1990‑х; проводились опросы — среди специалистов, искусствоведов и пр. Выбрали в итоге более полусотни объектов. И среди них — несколько наших: Ладожский вокзал, Олимпийский парк в Сочи, Фурштатская, 5 (офис Сбербанка), Академия танца Бориса Эйфмана, Железнодорожный музей, реконструкция Главного штаба в комплексе Эрмитажа…

С «отражением изменений» у нас всё непросто. Как запретили архитектуру в 1955-м (постановление ЦК КПСС «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». — NSP), так и живём в парадигме этого запрета. «Коробка» не имеет права быть чем-то ещё, кроме «коробки». Инерция таких предубеждений огромна, мы из этих рамок так до конца и не вышли. В строительстве частных домов ещё случается, но нередко — с перекосом в другую сторону, в избыточность.

Я очень надеюсь, что случится прорыв в сфере образования. И качество его, в основном, никуда не годится, и типовые школы — это бред. В этой сфере, а также в связанной с ней «айтишной» отрасли — многое можно и нужно сделать. В Москве уже началось, есть несколько интересных проектов. Новая архитектура может быть связана с преодолением нескольких жёстких комплексов: чувства неполноценности по отношению к Западу, преодоления рамок 1955 года, отторжения тенденций глобализации — это уже и сейчас заметно. Обязательно будет возрождение национальных и региональных традиций, переосмысление достижений 20‑х годов прошлого века.

Михаил Москвин, заместитель председателя правительства Ленинградской области:

— Самый заметный объект из недавно построенных — конечно, «Лахта-центр». Во всех смыслах. Но, боюсь, жители области будут судить о времени по новым кварталам, возведённым в Мурино, Кудрово и много где ещё. И у них возникнут законные вопросы: кто это вообще проектировал и кто разрешил это строить? Недавно на семинаре в Сколково обсуждали убогость и утилитарность современной архитектуры. Потому что получился памятник человеческой жадности. Жадности строителей, владельцев земли и муниципальных чиновников, которые выдавали разрешения. Результат очевиден: такие новостройки создают больше проблем, чем решают. В них неудобно жить… Сейчас мы наводим порядок в этой сфере, но уже сделанное исправлять сложно.

Полагаю, что прорыв в строительстве пойдёт по двум направлениям: управление проектами и новые материалы. Они отлично сочетаются. И это со временем даст новое качество архитектуры.

Для меня таким важным ориентиром стал музейный комплекс «Прорыв блокады Ленинграда». Это не просто здание, архитектура которого впечатляет — оно затягивает в то время, создаёт режим соучастия. Технологии ведь не сами по себе — они должны работать на задачу…

Материал опубликован на сайте NSP.ru 05.08.2019