Блог

Андрей Алексейчук, юрист практики по интеллектуальной собственности / информационным технологиям «Качкин и Партнеры», анализирует спор о нарушении исключительного права на товарный знак и затронутую в нем проблему распределения судебных расходов в том случае, если суд снизил размер компенсации.

В феврале 2020 года Верховный суд РФ вынес определение по вопросу распределения судебных расходов в рамках спора между ПАО «Институт стволовых клеток человека» и ООО «ФЭМИЛИС», Щукарева А. Г., выступающих в качестве ответчиков (дело № А40-14914/2018). Основной спор касался нарушения исключительного права на товарный знак. Суды признали факт нарушения, но взыскали существенно меньшую сумму компенсации, чем та, которая была заявлена истцом: 100 000 рублей вместо 5 000 000 рублей. При распределении судебных расходов суд первой инстанции распределил расходы пропорционально на основании статьи 110 АПК РФ и взыскал в пользу одного из ответчиков 392 000 рублей судебных расходов. Истец последовательно обжаловал указанное определение суда, но только ВС РФ отменил определения нижестоящих судов и отправил дело на новое рассмотрение.

Данное дело и затронутую в нем проблему распределения судебных расходов в том случае, если суд снизил размер компенсации, ранее на Закон.ру комментировали Юлий Тай и Даниил Володарский.

У меня есть собственная позиция по этому вопросу, о которой я хотел бы рассказать – частично совпадающая, а частично расходящаяся с позицией коллег. Чтобы не повторяться, я не буду останавливаться на теоретических аспектах и действующем регулировании пропорционального распределения судебных расходов, а сразу перейду к дискуссионным моментам.

1. На самом деле Верховный Суд РФ не в первый раз выражает свою позицию по данному вопросу. В 2017 году рассматривалось аналогичное дело, только в связи с компенсацией за нарушение права на полезную модель, а не на товарный знак. Истец оспаривал снижение компенсации, мотивируя это тем, что в связи с таким снижением он может понести дополнительные убытки при пропорциональном распределении судебных расходов. ВС РФ, отказывая [1] в принятии кассационной жалобы истца на судебные акты нижестоящих судов о распределении судебных расходов, занял позицию, противоположную той, которая изложена в комментируемом определении.

Во-первых, ВС РФ прямо указал, что компенсация за нарушение исключительного права не является неустойкой, имеет иную природу, и к ней не могут быть применимы исключения, о которых говорится в пункте 21 Постановления Пленума ВС РФ «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» [2]. Распределение расходов при частичном удовлетворении требования о компенсации должно осуществляться в общем порядке – то есть, пропорционально.

Во-вторых, ВС РФ отклонил довод о том, что истец не должен нести негативные последствия для себя вследствие уменьшения судом суммы взыскиваемой компенсации. Компенсация за нарушение исключительного права, определяемая в сумме от 10 000 до 5 000 000 рублей, не определяется абстрактно на основании субъективных представлений истца-правообладателя и суда. При определении размера компенсации суд должен исходить из представленных в материалы дела доказательств, а также «восстановительного характера гражданско-правовой ответственности, который исключает получение правообладателем дополнительных доходов, которые бы не возникли у него при отсутствии нарушения».

2. Выводы ВС РФ, изложенные в определении от 2017 года, мне представляются правильными в целом.

В отличие от неустойки, уменьшение которой на основании статьи 333 ГК РФ возможно лишь при установлении судом несоразмерности суммы неустойки последствиям нарушения обязательства и получения взыскателем необоснованной выгоды, суд при определении компенсации учитывает множество различных факторов, включая характеристики объекта, право на который нарушено, характеристики нарушения и степень вины нарушителя, срок нарушения и множество иных факторов. Суд фактически не снижает компенсацию, заявленную истцом, а переопределяет ее заново на основании установленных обстоятельств.

Сложно также согласиться с мнением о том, что заявление компенсации в максимальном размере, предусмотренном законом (5 000 000 рублей) – безусловное и ничем не ограниченное право истца. Исходя из позиции, закрепленной в пункте 62 постановления Пленума ВС РФ «О применении части четвертой ГК РФ» [3], истец обязан предоставить доказательства в обоснование размера требуемой компенсации. Суд определяет присуждаемый размер компенсации на основании доказательств, представленных как истцом, так и ответчиком. Аналогичная позиция содержалась и в ранее действовавшем совместном постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 5/29 [4].

То есть, правообладатель, право которого было нарушено, при предъявлении требования о компенсации обязан определить размер компенсации так, чтобы он соответствовал допущенному нарушению, а также представить доказательства, подтверждающие те обстоятельства, которыми правообладатель руководствовался при определении размера компенсации. Если правообладатель не предоставляет таких доказательств, то в силу принципа состязательности сторон суд будет руководствоваться при определении компенсации только теми доказательствами, которые представил ответчик, что, скорее всего, приведет к снижению размера компенсации.

А раз суд при определении размера компенсации пришел к выводу, что размер компенсации должен составить меньшую сумму, чем требовал истец, то и судебные расходы должны быть распределены пропорционально, исходя из той части суммы компенсации, которую суд присудил истцу.

3. Почему же в рассматриваемом определении ВС РФ сформировал иную позицию, чем в определении 2017 года? На мой взгляд, суд об этом говорит на странице 8 определения: «сложившаяся в настоящем деле ситуация, выражающаяся в возложении на институт – лицо, чье право было нарушено, обязанности выплатить в пользу одного из ответчиков сумму, превышающую в несколько раз взысканную с ответчиков в солидарном порядке компенсацию за допущенное ими нарушение, не соответствует требованиям справедливости, равенства и соблюдения баланса прав и законных интересов сторон».

Суд пришел к выводу, что решения нижестоящих судов в деле А 40-14914 / 2018 несправедливы. И несправедливость заключается не в самом пропорциональном распределении судебных расходов, а в том, что сумма присужденных судебных расходов в несколько раз превысила сумму присужденной истцу компенсации.

То есть, истец-правообладатель, право которого действительно было нарушено, обратившись в суд за защитой своих прав, вместо восстановления нарушенного права понес дополнительные убытки. Это сделало бессмысленным и само обращение в суд, и всю последующую судебную процедуру.

4. На мой взгляд, суд действительно имеет право отойти от строгого следования правилу о пропорциональном распределении судебных расходов в исключительных ситуациях, когда:

• судом доказано, что ответчик допустил нарушение исключительного права;
• в действиях истца отсутствуют признаки злоупотребления правом, которое, в том числе, может выражаться в заявлении компенсации в максимальном размере без предоставления доказательств соответствия нарушения заявленной сумме компенсации;
• сумма судебных расходов, заявленная ответчиком к возмещению, в несколько раз превышает присужденную судом сумму компенсации за нарушение исключительного права.

Отступление от установленного порядка пропорционального распределения судебных расходов можно обосновать принципом справедливости и принципом недопустимости ограничения судебной защиты нарушенного права. Как мне кажется, это допустимо и без корректировки законодателем или Конституционным судом РФ нормы, содержащейся в статье 110 АПК РФ, путем истолкования указанной нормы cудом в контексте упомянутых выше принципов. В этой связи можно процитировать изложенный в последнем томе Глоссы комментарий С. В. Сарбаша к статье 1 ГК РФ в отношении принципов гражданского права:

«При истолковании нормы она должна соответствовать этим принципам. Если толкование нормы дает несколько вариантов ее понимания, то приоритет следует отдать тому, который в наибольшей степени соответствует системе принципов гражданского права. Если норма гражданского права вступает в противоречие с принципами гражданского права, она подлежит телеологическому истолкованию для целей устранения этого противоречия» [5].

Я не вижу причин, почему такой же подход не может применяться к нормам процессуального права.

Подчеркну – это правило не должно быть универсальным. Суд должен отступать от предусмотренного законом порядка распределения судебных расходов в исключительных случаях, когда пропорциональное распределение судебных расходов с учетом поведения истца и ответчика явным образом несправедливо.

Другое дело, что именно в данном деле отступление суда от пропорционального распределения судебных расходов не представляется справедливым. Если верить фактам, установленным судом при рассмотрении дела, период неправомерного использования товарного знака составил менее месяца, такое использование не причинило правообладателю значительных убытков, и, кроме того, ответчик немедленно прекратил использование товарного знака после получения первого уведомления правообладателя до предъявления правообладателем соответствующего иска. При таких обстоятельствах, компенсация в размере 5 000 000 рублей, которую потребовал правообладатель, представляется явно необоснованной – а значит, вполне справедливо, что правообладатель несет все риски, связанные с предъявлением такого требования. Именно на это истцу указали нижестоящие суды – истец не представил ни каких-либо доказательств, обосновывающих заявленный размер компенсации, ни доказательств, подтверждающих чрезмерность заявленных ответчиком судебных расходов.

Интересно, к какому выводу теперь придет суд первой инстанции.

[1] Определение ВС РФ от 24.07.2017 по делу № А 32-29266 / 2016.

[2] Постановление Пленума ВС РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела».

[3] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации».

[4] Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 5, Пленума ВАС РФ № 29 от 26.03.2009 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации».

[5] Основные положения гражданского права: постатейный комментарий к статьям 1–16.1 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0]. Отв. ред. А. Г. Карапетов. – Москва : М-Логос, 2020, стр. 54.