Комментарии в СМИ

Старший юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Александра Улезко отмечает, что определение Верховного Суда РФ по делу об изъятии у гражданина-банкрота единственного жилья показателен для должников, которые неправомерно используют пробел в законодательстве в части исполнительского иммунитета и совершают действия, направленные на сокрытие имущества от кредиторов.

Суд указал, что должник не опроверг доводов кредитора о том, что целью подачи заявления о собственном банкротстве была попытка прекратить процедуру обращения взыскания на его пятикомнатную квартиру.

Эксперты «АГ» в целом положительно оценили решение Верховного Суда как формирующее корректную практику. Одна из экспертов отметила, что Суд предъявил повышенные требования к добросовестности должника-банкрота. Между тем другой с сожалением заметил, что ВС не стал давать определение понятию «роскошное жилье», которое на настоящий момент не закреплено в законодательстве.

29 ноября ВС РФ вынес определение, которым направил спор между кредитором и должником, в рамках которого последний просил исключить из конкурсной массы его единственное жилье, на новое рассмотрение в нижестоящий суд.

Обстоятельства дела, принятые во внимание арбитражными судами 

В мае 2007 г. Анатолий Фрущак занял 250 тыс. долларов США у физлица, впоследствии уступившего Андрею Кузнецову право требования возврата займа по договору цессии.

В августе прошлого года суд признал заемщика банкротом и ввел в отношении него процедуру реализации имущества должника, назначив финансового управляющего. Единственным кредитором должника был Андрей Кузнецов, его требование на сумму 13,8 млн руб. включили в третью очередь реестра требований кредиторов.

По завершении формирования конкурсной массы выяснилось, что кроме пятикомнатной трехэтажной квартиры в Подмосковье у гражданина нет иного имущества, которое могло быть взыскано с целью погашения задолженности перед кредитором.

Впоследствии Анатолий Фрущак обратился в суд с ходатайством об исключении из конкурсной массы спорной квартиры, которая была единственным жильем должника. Данное ходатайство было удовлетворено арбитражным судом г. Москвы. Апелляция и кассация оставили определение суда первой инстанции без изменения. Суды пришли к выводу о недопустимости обращения взыскания на единственное жилье должника. Свое решение суды обосновали ссылками на ст. 446 ГПК РФ, ст. 213.1, п. 1 и 2 ст. 213.25 Закона о банкротстве.

В этой связи Андрей Кузнецов обратился с кассационной жалобой в ВС РФ, в которой просил отменить вышеуказанные судебные акты и направить обособленный спор на новое рассмотрение. При изучении материалов дела Верховному Суду РФ потребовалось оценить обстоятельства, ранее установленные судами общей юрисдикции.

Ранее суды общей юрисдикции уличали должника в злоупотреблении своими правами

19 октября 2010 г. Одинцовский горсуд заочно взыскал с Анатолия Фрущака в пользу Андрея Кузнецова задолженность по договору займа и судебные расходы на сумму 8,7 млн руб. В январе следующего года было возбуждено исполнительное производство, в ходе которого на спорную квартиру был наложен арест. Летом 2011 г. заочное решение суда было отменено, и Анатолий Фрущак заключил со своей супругой соглашение о разделе имущества – спорная квартира перешла супруге должника, а в собственность последнего достались 900 тыс. руб. Впоследствии супруги официально развелись, и бывшая жена должника подарила спорную квартиру своей дочери.

В 2013 г. суд признал соглашение о разделе имущества супругов и договор дарения спорной квартиры недействительными сделками, совершенными с целью сокрытия имущества от обращения на него взыскания по требованию кредитора, прекратив право собственности бывшей супруги и ее дочери на спорную квартиру. Судебный пристав-исполнитель восстановил права Анатолия Фрущака на квартиру и наложил на нее арест, оценив ее в 20 млн руб. Далее квартиру передали на реализацию путем открытых торгов в форме аукциона.

Также суды признали законность действий судебных приставов-исполнителей по реализации спорной квартиры. Кроме того, суд отказался удовлетворять иск бывшей супруги к Анатолию Фрущаку о разделе совместно нажитого имущества по причине недобросовестности действий истицы, направленных на сокрытие имущества от обращения на него взыскания.

В ряде судебных актов суды общей юрисдикции зафиксировали факт недобросовестности самого должника в виде злоупотребления своим правом, так как совершенные им действия препятствовали реализации спорной квартиры для погашения установленной судом задолженности. При этом суды установили, что с момента покупки спорной квартиры Анатолий Фрущак в ней не проживал, а был зарегистрирован по фактическому месту жительства. Регистрация должника в спорной квартире состоялась лишь в октябре 2017 г. (после снятия ареста со спорной квартиры).

Выводы Верховного Суда РФ

Оценив вышеуказанные обстоятельства, ВС РФ пришел к выводу о том, что применение ст. 446 ГПК РФ в части, касающейся обращения взыскания на жилое помещение, должно быть одинаковым как в исполнительном производстве, так и в процедуре банкротства. Как указал Суд, в обособленном споре единственный кредитор должника неоднократно ссылался на то, подача должником заявления о признании себя банкротом направлена на исключение из конкурсной массы должника единственного ликвидного актива – спорной квартиры, рыночная стоимость которой составляет 28 млн руб.

В этой связи ВС отверг выводы арбитражных судов о том, что ссылки кредитора на судебные акты судов общей юрисдикции, состоявшиеся до возбуждения дела о банкротстве, не имеют правового значения. ВС пояснил, что арбитражные суды присвоили спорной квартире статус единственного жилья в отсутствие каких-либо пояснений и без указания каких-либо новых обстоятельств дела. При этом они не опровергли доводы кредитора о том, что подача в суд должником заявления о собственном банкротстве преследовала единственную цель по обходу вступивших в законную силу судебных решений. Указанными действиями должник намеревался прекратить процедуру обращения взыскания на имущество, законность которой уже была подтверждена в судебном порядке.

29 ноября Верховный Суд РФ вынес Определение по делу № А40-67517/2017, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и направив дело на новое рассмотрение.

Мнения экспертов

Адвокат МКА «Центрюрсервис» Илья Прокофьев считает, что с ВС сложно не согласиться, поскольку недобросовестное поведение должника, выразившееся в действиях, направленных на сокрытие спорного имущества с целью уклонения от обращения на него взыскания, уже было установлено судами в нескольких процессах с его участием. «Правовая позиция ВС направлена исключительно на соблюдение и защиту прав кредиторов от явного злоупотребления должниками своими правами», – пояснил он.

Старший юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и Партнеры» Александра Улезко назвала предъявление ВС повышенных требований к добросовестности должника в деле о банкротстве одним из важных акцентов определения. «Обращение взыскания на единственное жилое помещение должника было признано законным судом общей юрисдикции еще до возбуждения дела о банкротстве, – считает эксперт. – Довольно странно, что арбитражные суды трех инстанций исключили из конкурсной массы это имущество, заняв более консервативную позицию, хотя значительная часть определения посвящена многочисленным попыткам должника предотвратить обращение взыскания на квартиру».

При этом она отметила, что нельзя быть уверенными в том, что при добросовестном поведении и отсутствии злоупотреблений должником своими правами было бы принято такое же решение в отношении квартиры, стоимость и размер которой были явно существенно выше средней стоимости и размеров жилого помещения, определяемых исходя из социальных норм. «Тем не менее судебный акт показателен для должников, которые неправомерно используют пробел в законодательстве в части исполнительского иммунитета и совершают действия, направленные на сокрытие имущества от кредиторов», – считает Александра Улезко.

Илья Прокофьев также обратил внимание на то, что в судебном акте подчеркнуты существенные обстоятельства, при которых обращение взыскания на единственное жилье становится возможным, – отсутствие регистрации по месту жительства должника в спорном «единственном» жилом помещении и его регистрация по иному адресу. «Ранее при рассмотрении аналогичных дел суды руководствовались только сведениями о наличии в собственности других жилых помещений, и в случае отсутствия другой собственности жилье признавалось единственным, – пояснил эксперт. – Возможно, позиция ВС благоприятно повлияет на практику рассмотрения судами аналогичных споров, привнеся в нее полноту и всесторонность».

Однако адвокат с сожалением заметил, что Верховный Суд не стал давать определение понятию «роскошное жилье», которое на настоящий момент не закреплено в законодательстве. «Вероятно, при новом рассмотрении арбитражный суд первой инстанции должен будет определить данное понятие и сформировать подход к отнесению жилого помещения к роскошному», – предположил он.

Зинаида Павлова

Материал опубликован на сайте «Адвокатской газеты» 11.12.2018