Пресс-релиз

Дело Фрущака А. В. об обращении взыскания на единственное жилое помещение (определение Верховного Суда РФ № 305-ЭС18-15724 от 11.10.2018 о передаче кассационной жалобы для рассмотрения по существу), безусловно, важно для практики и заслуживает внимания. Экономическая коллегия Верховного Суда РФ вернула на новое рассмотрение вопрос об исключении из конкурсной массы единственного жилого помещения должника – пятикомнатной квартиры, стоимость которой в два раза превышает сумму его долга. Для того чтобы сделать окончательные выводы о том, чем руководствовалась высшая судебная инстанция, необходимо дождаться опубликования мотивированного определения о направлении спора на новое рассмотрение. Однако уже сейчас очевидно, что данное дело является, скорее, не решением известной проблемы об отсутствии механизма обращения взыскания на единственное, но превышающие разумные потребности должника и его членов семьи жилое помещение (которая, к слову, стоит все более остро), а частным случаем пресечения злоупотреблений должника в деле о банкротстве, подчеркивает старший юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Александра Улезко.

С учетом конкретных обстоятельств дела решение Верховного Суда РФ вряд ли могло быть иным, поскольку из определения о передаче жалобы для рассмотрения по существу в Экономическую коллегию следует, что суд общей юрисдикции уже рассматривал вопрос об исполнительском иммунитете в отношении данной квартиры и признал законными действия судебного пристава-исполнителя по обращению на нее взыскания. Жилое помещение стало единственным исключительно в результате сознательных действий Фрущака А. В., направленных на то, чтобы избежать уплаты долга кредитору. Такое поведение является недобросовестным и не может защищаться законом и судом. Как следует из судебных актов по делу, сама процедура банкротства была возбуждена по заявлению должника, очевидно, чтобы остановить передачу квартиры на реализацию в рамках исполнительного производства и освободиться от долгов.

В делах о банкротстве, и тем более, когда должником является гражданин, вопросы добросовестности являются ключевыми при разрешении многих конфликтных ситуаций. Институт банкротства граждан предусматривает исключительный механизм освобождения лиц, попавших в тяжелое финансовое положение, от погашения требований кредиторов — списание долгов. В связи с этим к гражданину-должнику законодателем предъявляются повышенные требования в части добросовестности (см., например, определения Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 и от 28.04.2018 по делу № 305-ЭС17-13146 (2)). Банкротство граждан является механизмом нахождения компромисса между должником, обязанным и стремящимся исполнять свои обязательства, но испытывающим в этом объективные затруднения, и его кредиторами, а не способом для избавления от накопленных долгов (см., например, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 16.10.2018 по делу № А 73-15963 / 2015).

Что касается вопроса об обращении взыскания на единственное жилое помещение, он все чаще встает перед судами, которые в исключительных случаях все-таки приходят к выводу о необходимости преодолеть исполнительский иммунитет (см., например, апелляционное определение Челябинского областного суда от 18.01.2016 по делу № 11-739 / 2016, апелляционное определение Московского городского суда от 16.12.2016 по делу № 33-31795 / 2016). Таких судебных актов больше всего в Москве, Челябинске и Новосибирске. Однако это все же единичная практика. Суды исходят из того, что знаменитое постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 № 11-П, предписавшее законодателю внести изменения в Гражданский процессуальный кодекс РФ для устранения пробела в правовом регулировании, говорит о том, что распространение безусловного имущественного иммунитета на жилые помещения, по своим размерам или стоимости превышающие разумную потребность в жилище «означало бы не столько стремление защитить конституционное право гражданина-должника и членов его семьи на жилище, сколько соблюдение исключительно имущественных интересов должника в ущерб интересам взыскателя», что недопустимо. Пока соответствующие изменения в законодательство не внесены, данная позиция Конституционного Суда РФ применяется некоторыми судами.

В делах о банкротстве все еще интереснее, замечает юрист. Финансовые управляющие и отдельные кредиторы предлагают под контролем суда приобрести гражданину – должнику и членам его семьи более скромное жилое помещение по сравнению с имеющимся и обратить взыскание на него так, что будут удовлетворены требования кредиторов и соблюдены права должников. Однако пока такие попытки не находят поддержки в судах (см., например, определение Верховного Суда РФ от 26.07.2017 № 305-ЭС17-8986 по делу № А 41-84978 / 2015).

Все эти дела свидетельствуют о том, что государству все сложнее игнорировать проблему отсутствия механизма обращения взыскания на «роскошное» единственное жилое помещение должников, впервые попавшую в поле зрения Конституционного суда РФ 15 лет назад (см. определение Конституционного суда РФ от 04.12.2003 № 456-О). Остается надеяться, что в скором времени вопрос будет разрешен на законодательном уровне. Тем более прекрасные возможности для механизма обращения взыскания на единственное жилое помещение должника под контролем суда и финансового управляющего появились 01 октября 2015 года после вступления в силу норм о банкротстве граждан, подытоживает Александра Улезко.